Масштабные политические события в Казахстане, как правило, сопровождаются перебоями с доступом в интернет и ограничениями в работе СМИ. Например, во время последних президентских выборов наблюдались перебои в работе Telegram, Facebook, Youtube, Instagram, а также проблемы при загрузке сайтов некоторых СМИ. Во время январских событий власти впервые пошли на полное отключение интернета в стране.
В преддверии внеочередных президентских выборов мы поговорили с экспертом в области цифровых прав о том, насколько законны такие ограничения связи, и как обычные пользователи могут получить доступ к информации, даже в случае блокировок.
Практика замедления или отключения интернета для подавления массовых протестов, способствования фальсификациям на выборах, или недопущения выхода информации из конфликтных зон во внешний мир используется правительствами повсеместно.
Эту практику исследователи назвали «шатдаун». Термин включает в себя широкий спектр ограничений связи, начиная с выборочной блокировки отдельных платформ и заканчивая полным отключением интернета.
Международная правозащитная организация Access Now подсчитала, что за 2021 год правительства 34 государств прибегли к разного рода ограничениям связи.
Власти Казахстана в 2021 году дважды ограничивали мобильный интернет во время протестов. При этом, ограничений и замедлений во время референдума в 2022 году по поправкам в Конституцию не наблюдалось.
Карта шатдаунов в 2021 году от Accessnow
Несмотря на общее снижение количества «шатдаунов» в 2022 году, количество пострадавших от них только увеличилось в сравнении с 2021 годом.
Помимо январских событий в Казахстане, интернет ограничивали также в Узбекистане во время протестов в Каракалпакстане и в Иране. Отключение интернета в Туркменистане продолжалось примерно час во время оглашения результатов президентских выборов и подготовки к инаугурации.
Законны ли такие ограничения связи?
В Казахстане есть закон «О связи», который регулирует доступ к интернет-ресурсам, а также разного рода ограничения, говорит Елжан Кабышев, директор ОФ Digital Paradigm и эксперт по цифровым правам. К тому же, есть отдельные нормы в постановлении правительства о чрезвычайном положении. Согласно постановлению, полномочия по ограничению связи есть у КНБ, Министерства обороны, Генпрокуратуры и МВД.
Во время январских событий, в ночь с 5-го на 6-е, впервые произошло приостановление услуг связи для физических и юридических лиц. Елжан Кабышев утверждает, что эти решения КНБ формально были законны, так как президент своими указами ввел режим ЧП сначала в Алматы и Мангистауской области, а потом и во всей стране.
Согласно закону о связи, КНБ принимает решение о приостановке предоставления доступа к интернету, направляет его провайдерам, а они, в свою очередь, обязаны в течение двух часов исполнить это требование и ограничить доступ для своих абонентов. Провайдеры должны исполнить предписание для исполнения указа президента и постановления правительства о ЧС.
В связи с шатдауном интернета и наложенными ограничениями, правозащитники подготовили и выпустили спецотчет Qazaqstan Shutdown 2022 о том, как эти события повлияли на цифровые права человека.
Нарушаются ли права человека при введении ограничений?
Чтобы узнать, является ли какое-то действие властей нарушением, нужно его зафиксировать, утверждает Елжан. В случае же замедления интернет-трафика, сделать это практически невозможно.
В мае этого года совет ООН по правам человека выпустил резолюцию по поводу интернет-шатдаунов. Глобальные рекомендации касаются государства, НПО и бизнеса. Отдельные рекомендации связаны с правами человека.
При получении уведомления или предписания со стороны государственного органа об ограничении доступа в интернет у компаний должен быть комплаенс (корпоративные нормы) о том, как это может навредить правам человека, есть ли какие-то законные меры и методы по оспариванию этого решения и есть ли возможности минимизировать ограничения.
Бизнес и телекоммуникационные компании должны активнее включаться в реализацию прав человека. А государства, в свою очередь, — устанавливать законные требования, соответствующие международным стандартам, при которых в крайних случаях можно отключать доступ к интернету.
Вопрос, должно ли быть у человека право на доступ в интернет — достаточно спорный, говорит Кабышев. Во всеобщей декларации прав человека такое право отсутствует, при этом некоторые исследователи говорят, что нужно относиться к праву на доступ к интернету как к средству реализации прав человека.
По словам Елжана Кабышева, при ограничениях прав человека государства всегда должны руководствоваться Сиракузскими принципами толкования ограничений и отступлений от положений Международного пакта о гражданских и политических правах. Казахстан — участник этого пакта.
Любые вводимые государством ограничения должны соответствовать четырем основным принципам: допустимости, потребности, законности и соразмерности.
Кабышев утверждает, что не видел потребности ограничения доступа ко всему интернету во время январских протестов. По мнению эксперта, если требуется ограничить доступ к определенным мессенджерам и средствам коммуникации, то следует действовать более точечно. Не следует ограничивать весь интернет, потому что это негативно влияет на целый спектр прав человека.
Шатдаун оказал негативное влияние на свободу слова, право на свободный доступ к информации, а также на право на неприкосновенность частной жизни, утверждает Елжан. При этом, ограничения и замедление интернета также отдельно подрывают экономические и социальные права казахстанцев, отдельно затрагивая людей с инвалидностью. По последним данным, в Казахстане свыше 690 тысяч людей с инвалидностью.
Ограничения интернета создают информационный вакуум. Пример январских событий показывает, что людям важен постоянный доступ к различным источникам информации.
Неправительственная организация Freedom House, которая занимается исследованиями политических и гражданских свобод в мире, выпустила в октябре рейтинг свободы в интернете за 2022 год. В рейтинге Казахстан занял 53-е место из 70 и вошел в число стран с несвободным интернетом.
Как утверждает Елжан, интернет в Казахстане сильно централизован. Соответственно, ограничивать доступ несложно. Рынок компаний, предоставляющих услуги связи, в Казахстане небольшой. Существует две крупнейшие телекоммуникационные компании: Казахтелеком, в группу компаний которого входит Tele-2, Altel, Kcell и Activ, и компания КАР-Тел, предоставляющая услуги под брендом Beeline.
При этом, Казахтелеком является частично государственной компанией. Контрольным пакетом акций обладает фонд «Самрук-Қазына» и еще 28% принадлежит Комитету государственного имущества и приватизации МФ РК.
В конце сентября несколько сайтов казахстанских СМИ подверглись DDos-атакам. Недоступны были как минимум интернет-ресурсы Радио Азаттык, Toppress, Newtimes, КазТАГ и Orda.kz.
По мнению Вячеслава Абрамова, генерального директора аналитического интернет-журнала Власть, блокировки и кибератаки на СМИ могут быть связаны с предстоящими выборами. В интервью Радио Азаттык Вячеслав упоминает, что Власть подвергалась массированным DDos-атакам даже во время последних парламентских выборов в 2021 году.
Другие эксперты и правозащитники также разделяют позицию, что давление на журналистов и ограничения доступа к изданиям могут усилиться перед предстоящими выборами. Политолог Шалкар Нурсеит утверждает, что давление на средства массовой информации перед выборами оказывалось всегда, и эти выборы не станут исключением.
Самый распространенный способ обхода блокировок — VPN. Елжан Кабышев дал несколько советов, на что обратить внимание при выборе VPN-сервиса.
